Хренников Тихон Николаевич | Липецкая область для школы

Ти́хон Никола́евич Хре́нников (1913, Елец - 2007, Москва) - крупный советский и российский композитор, педагог и общественный деятель. Народный артист СССР (1963). Герой Социалистического Труда (1973). Лауреат Ленинской премии (1974), трёх Сталинских премий второй степени (1942, 1946, 1952) и Государственной премии СССР (1967). Первый секретарь Союза композиторов СССР с 1948 по 1991 год.

БИОГРАФИЯ

Родился 28 мая (10 июня) 1913 года в Ельце (ныне Липецкая область) десятым ребёнком в купеческой семье; мать - Варвара Васильевна - домохозяйка. Увлёкся музыкой во время пребывания в Ельце пианиста и композитора В. П. Агаркова, ученика пианиста К. Н. Игумнова, стал заниматься с Анной Федоровной Варгуниной.

Зимой 1927-1928 прибыл в Москву и показал свои произведения Агаркову, который отнёсся к нему с симпатией и посоветовал сначала закончить среднее образование в Ельце, а затем учиться в Москве.

Весной 1929 года окончил школу-девятилетку; написав письмо Михаилу Гнесину и получив положительный ответ, поступил в число студентов музыкального техникума им. Гнесиных, который окончил 1932 году.

В 1936 году окончил Московскую консерваторию, ученик В. Я. Шебалина и Г. Г. Нейгауза.

В 1933 году был приглашён работать в Московский детский театр, которым руководила Н. И. Сац.

В 1941 году заведовал музыкальной частью театра Красной Армии.

В 1939 году написал оперу «В бурю» (1939), которая стала «первым успешным опытом претворения в музыке революционной темы», в ней Хренников впервые вывел в опере В. И. Ленина.

В 1950 году написал оперу «Фрол Скобеев» (1950). Писал музыку к спектаклям и фильмам, в том числе «Свинарка и пастух» (1941), «В шесть часов вечера после войны» (1944) и т. д. В его музыкальном спектакле «Доротея» (и других) одну из главных ролей на премьере исполнял оперный певец Леонид Екимов. Уже в 1930-е гг. Хренников вошёл в официальную обойму советских композиторов, представляя «композиторскую молодёжь». Характерно его выступление во время дискуссии о статьях в «Правде» «Сумбур вместо музыки» и «Балетная фальшь», состоявшейся в феврале 1936 г. Наряду с другими официальными представителями советской культуры - Н. И. Челяповым, Н. Я. Мясковским, Н. К. Чемберджи, С. Н. Василенко, В. А. Белым, А. М. Веприком, А. И. Хачатуряном, Б. С. Шехтером, М. Л. Старокадомским, Г. Н. Хубовым, В. И. Мурадели, В. М. Юровским, Л. В. Кулаковским, Хренников подписал заявление, приветствовавшее «приговор Верховного Суда СССР, вынесенный предателям родины, фашистским наёмникам - М. Н. Тухачевскому, И. Э. Якиру и другим».

Долгое время было распространено мнение, что советские музыканты в период правления Хренникова якобы не подвергались репрессиям, не арестовывались и т. д. В интервью, данном пианисту Яше Немцову 8 ноября 2004 г. в Москве, Хренников утверждал, что благодаря его заступничеству, был «тут же освобождён» «задержанный» композитор Моисей Вайнберг, и то же произошло с А. М. Веприком. В действительности, Веприк провел в ГУЛаге четыре года, а Вайнберга, вышедшего на свободу в июне 1953 г. спасла от преследований и, возможно, гибели, смерть Сталина. Вместе с тем, по свидетельству Е. Кисина, композитор Михаил Меерович был благодарен Хренникову за то, что тот спас его от травли в кампанию «борьбы с космополитизмом».

В 1949 году Хренников подверг уничтожающей критике молодого композитора Александра Локшина, воспользовавшись формулировками одного из идеологов сталинизма, Павла Апостолова; при этом «модернистскому» творчеству Локшина в качестве образца истинного, народного по духу искусства была противопоставлена кантата «Сон Степана Разина» Галины Уствольской. Это выступление вызвало возмущение М. Ф. Гнесина, обвинившего Хренникова, не осмелившегося критиковать Локшина в профессиональной среде, в двуличии.

Результатом погрома явилось изгнание Локшина из академической среды. Идеологические кампании 1948-1949 годов против «формалистов» в музыке непосредственно продолжили так называемую «борьбу с космополитами» - политику государственного антисемитизма, расцветшего после Второй мировой войны и проявившегося в самых разных формах, в том числе в искусстве - от знаменитых идеологических постановлений, деклараций официальных писателей и критиков до омерзительных карикатур и площадной антисемитской брани в журнале «Крокодил». Историки государственного антисемитизма в СССР называют Тихона Хренникова в ряду наиболее активных поборников «чистоты русской культуры». При этом в советской официальной политике и до, и после смерти Сталина постоянно проводилась четкая граница между «хорошими советскими евреями» и «нацистами-сионистами». Этой «партийной линии» следовало руководство Союза композиторов, клеймившее «сионистских агрессоров», «агентов мирового империализма» и расправлявшееся с «идеологически порочными», «враждебными» явлениями в советской музыкальной культуре. Понятие «сионист» зачастую использовалось как жупел в борьбе с неугодными режиму людьми разных национальностей, вероисповеданий, убеждений и т.д. (Рославец, Николай Андреевич). «Борьба с формалистами» проводилась также в других странах: по свидетельству Дьёрдя Лигети, после официального визита Хренникова в Будапешт, в 1948 году был снят с репертуара балет Б. Бартока «Чудесный мандарин»; буквально за ночь были перенесены в запасники полотна французских импрессионистов и проч.

В 1952 году Лигети чуть не был лишён права на преподавание за то, что демонстрировал студентам запрещённую партитуру «Симфонии псалмов» И. Ф. Стравинского, - Лигети спасло личное вмешательство З. Кодаи. После смерти И. В. Сталина Хренников сохранил свои позиции и оставался на протяжении более 40 лет единственным руководителем советской музыки. В это время Хренников написал оперы «Мать» (1957), «Золотой телёнок» (1985), балеты «Любовью за любовь» (1976), «Гусарская баллада» (1979), оперетту «Сто чертей и одна девушка» (1963) и т. д. Поддерживал «партийную линию» в музыке, участвовал в гонениях на композиторов, в т.ч. Софию Губайдулину (см. Хренниковская семёрка). Замалчиванию или систематическим нападкам подвергалось наследие русского авангарда, а также его исследователи. Так, многие годы третировался немецкий публицист Детлеф Гойовы (1934-2008), пропагандировавший на Западе «новую советскую музыку 20-х гг.». Публицисту, ославленному антисоветчиком, до 1989 года был запрещён въезд в СССР; копии его статей, пересылаемых коллегам, арестовывались советской таможней. В свою очередь, не выпускались за границу отечественные музыковеды, занимавшиеся наследием русского авангарда.

С 1961 года преподавал в МГК имени П. И. Чайковского (с 1966 года - профессор). В последнее десятилетие свой жизни Хренников негативно высказывался о лидерах перестройки, распаде СССР и ликвидации соответствующих структур: «Здесь было предательство наших руководителей. Я считаю предателем партии и предателем народа Горбачева и его приспешников, которые специально устроили травлю советского искусства [...]». Хренников следующим образом отзывался о Сталине и его эпохе: «Сталин, по-моему, музыку знал лучше, чем кто-либо из нас. Он постоянно ходил на спектакли Большого театра и часто водил туда Политбюро - воспитывал, так сказать, своих сотрудников. [...] Сталин был совершенно нормальный человек. С ним часто спорил Фадеев, мне один раз пришлось поспорить. [...] Вообще в СССР музыка, как в классической Древней Греции, была крупнейшим государственным делом. Духовное влияние крупнейших композиторов и исполнителей, формирующее умных и волевых людей, было огромным, в первую очередь через радио. Наш Союз композиторов обладал огромной материальной мощью. Мы в год имели 20 миллионов рублей! По тем временам - это колоссальная сумма. Мы строили дома, давали бесплатно квартиры. Создавали Дома творчества».

Умер 14 августа 2007 года в Москве. Похороны прошли в Ельце 17 августа 2007 года. Ещё за несколько месяцев до своей кончины Тихон Николаевич говорил о том, что хотел бы быть похоронен в Ельце, в городе, где он родился, который он очень любил, где были похоронены его родители. Администрация города, посоветовавшись с внуком и дочерью композитора, решила похоронить его в саду его собственного дома-музея, где он родился.